Три метода насиживания

Три метода насиживания

В готовое гнездо самка откладывает яйца. Одно яйцо — императорские пингвины, киви, грифы, орланы, гагары, фламинго, трубконосые: альбатросы, буревестники и кочурки; два яйца — некоторые орлы, рябки, колибри, козодои, голуби, болотные курочки такахе; три — серебристые чайки; четыре — кулики; до шестнадцати — утки; десять — семнадцать — синицы; до восемнадцати — фазан; от десяти до двадцати восьми — куропатки.

Яйца у всех разные — и размером, и формой, и окраской. У колибри весят, например, лишь четверть грамма, а у страуса — 1,6 килограмма, то есть в 6000 раз больше! Но и это не рекорд: «скорлупки» от яиц вымерших мадагаскарских страусов эпиорнисов вмещали каждая по ведру!

Зато яйцо страуса весит в шестьдесят раз меньше страусихи, а яйцо колибри — лишь в восемь раз легче самой микроптички.

Утка-мандаринка за 13 дней откладывает 13 яиц — каждое по 50 граммов. Все вместе весят они почти на четверть больше утки.

Самка кулика-перевозчика в течение четырех дней ежедневно творит в себе по яйцу весом 13,3 грамма. Все четыре яйца, положенные на весы, потянут больше, чем породившая их мать (вес ее 45 граммов). «Это замечательная производительность!» — говорит Оскар Хейнрот.

Самое крупное (относительно) яйцо у бескрылого киви — оно лишь впятеро легче самки, его снесшей. А самое «толстокожее» у франколинов: треть веса яйца приходится на скорлупу. Если уронить это бронированное яйцо на землю, оно может и не разбиться. Самая тонкая скорлупа яйца — у колибри: 0,04 миллиметра.

Обычно мелкие птицы несут каждый день по яйцу, а крупные — с интервалом в несколько дней.

Если вы заглянете в гнездо к птице (только не хищной), то найдете там птенцов, которые мало отличаются друг от друга и величиной, а значит, и возрастом. Иначе и быть не может: ведь почти все птицы начинают насиживать, когда отложат последнее яйцо.

Но что произойдет, если птица станет насиживать, отложив первое яйцо? И, насиживая, отложит уже второе, третье и все другие яйца? Тогда птенцы будут разного возраста и величины.

Такие разновозрастные птенцы сидят в гнезде у совы. Одни уже улетать собираются, другие едва оперились, а третьи только из яиц вывелись. У полярной совы, что водится у нас в тундре, старшие птенцы вылупляются в июне, а младшие в июле. У филина все птенцы старше один другого примерно на пять — семь дней.

Большой биологический смысл заключен в этой птенцовой разновеликости. Некоторым родителям было бы трудно прокормить одновременно всех птенцов, если бы вывелись они в один день и дружно начали просить есть. Совы выкармливают своих совят как бы по частям. Самка насиживает вначале. Затем, как появятся на свет первые птенцы, она вместе с самцом улетает на охоту, и улетает далеко: за 5–10 километров от гнезда. Яйца, отложенные позднее, согревают старшие птенцы. Мать сменяет их на короткие промежутки времени, насиживает урывками. А когда младшие выведутся, старшие, которые к этому времени уже подросли, защищают их, отпугивая некрупных врагов. Но они же и съедают своих братьев, если год трудный, малодобычливый и родители не могут прокормить всех птенцов. Этот каннибализм называется «саморегулированием численности», и он, бесспорно, идет на пользу виду: принесенные в жертву младшие птенцы спасают старших от голодной смерти.

Все совы, за исключением, может быть, только некоторых подвидов домашнего сыча, насиживают с первого яйца. А также чайки, соколы, ястребы, коршуны, луни и орланы.

Гнездо болотных сов, говорит Оскар Хейнрот, найти можно на болотистых полянах. Оно «выглядит издали, как белая кегля. Голова старшего птенца образует вершину; другие птенцы — один меньше другого — прижимаются к нему со всех сторон. В сплошном комке пуха их сначала даже и не разобрать. В целом гнездо похоже на заплесневевшую торфяную глыбу».

Голубка, отложив первое яйцо после обеда, ближе к вечеру, стоит над ним, «прикрывая его так, что оно не видно снаружи и не очень стынет». Потом ее сменяет на этом посту голубь. Через день в гнезде у них уже два яйца. Тогда и начинается настоящее насиживание. Поэтому оба голубенка появляются на свет почти одновременно.

Певчие птицы тоже первые три яйца не насиживают, потом немного обогревают их и откладывают еще два яйца: из них птенцы выходят чуть позже, чем из первых трех.

У поганок и пастушков метод тот же. А когда из первых яиц выйдут птенцы, один из родителей уводит их, а второй «досиживает» остальные.

Утки, куры и их родственники высиживают и водят птенцов без самцов.

Вот здесь, говорит Оскар Хейнрот, «безусловно необходимо, чтобы все птенцы появились на свет одновременно». Поэтому и кряква, и рябчик первые яйца откладывают еще на сырую землю и прикрывают их тотчас же травой. Они приходят к гнезду каждый день. Снесут новое яйцо и уйдут. Но в каждый последующий день задерживаются на гнезде дольше, чем в предыдущий. Когда последнее яичко ляжет в несложное гнездышко, садятся и насиживают по-настоящему. Поэтому все одиннадцать — тринадцать утят кряквы вылезают из скорлупы почти в одно время: за два часа все успевают сделать этот свой первый шаг в жизнь.

Певчие птицы и дятлы сидят на яйцах 11–13 дней, (но скворцы и дрозды — 13–15), вороны — 18–20, чайки — 24–28, мелкие соколы — 30, гуси — 28–30, аисты — 30–35, лебеди — 35–40 дней, африканские страусы — 6 недель, грифы — 7–8 недель и эму — тоже 8! Наверное, потому они сидят, «прохлаждаясь», на яйцах так долго, что в Австралии, где эму водятся, нет опасных для них хищников (вернее, не было миллионы лет, пока не появились там люди и собаки динго).

Императорские пингвины в Антарктиде (зимой, когда очень холодно!) согревают, держа на лапах, свое единственное яйцо 62–66 дней.

Но и этот рекорд побит королевским альбатросом. Он насиживает — тоже, кстати сказать, единственное яйцо — восемьдесят дней!