Глава 11. ВЗРОСЛЕНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ

Глава 11. ВЗРОСЛЕНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ

- Заплатит твой сын.

- Я буду защищать его всеми силами.

- Защищать! Ты сама зна­ешь опасность защиты: если ты станешь защищать его слишком усердно, он не вырастет доста­точно сильным. У него не хватит сил для исполнения своего предназначения, — каким бы оно ни бы­ло…

Ф. Гербрет. Дюна

Как правило, начиная с девятого класса, у юношей и девушек начинается борьба за расширение границ, сво­боду, самоидентификацию.

С кем борются? С миром. Но этим миром, его самой близкой границей, все еще остаются родители. С ними и вступают в борьбу взрослеющие дети.

— Я помню, мама со мной говорит, а я веду с ней внутренний диалог — возражаю, отругиваюсь, но про себя.

Правду ей не скажешь, а молчать тошно. Объяс­нять ей, почему я так поступила слишком длинно — она не дослушает, она никогда меня не дослушивала и не принимала моих доводов. А пререкаться? Взрослому особенно не погрубишь, страшно. Я даже сейчас не помню, за что она меня ругала.

Я только сейчас поняла, что со взрослыми можно говорить.

Тот, кто уже столкнулся с болью, то есть отсутствием поддержки и любви, несправедливостью, агрессией и т. д., больше подготовлен к встрече с социумом. Он не оболь­щается, поэтому более осторожен и реже получает боль. Зато и новой информации получает меньше.

Дети, попавшие к нам, чаще всего, уже успевали соз­дать фантастические программы своего дальнейшего жития-бытия, и машинально отбрасывали все, что угрожа­ло их красоте и стройности.

Вы летали на самолете? Помните, каково это идти на посадку в полном тумане, когда целиком зависишь от маршрута, проложенного диспетчером с земли. Приборы и диспетчер могут ошибиться, и тогда — верная смерть. А что делать? Приходится доверять.

Так же и ребенок не видит взрослых законов и отноше­ний, поэтому вынужден доверять рассказам, часто дове­рять слепо, не имея возможности проверить, то есть воо­чию убедиться в правильности выбранного пути.

Кстати, поэтому у многих детей есть раздражающая привычка подглядывать и подслушивать, что делают взрос­лые. Так дети собирают тайную информацию о мире взрос­лых, о том непонятном, манящем мире, где им предстоит выживать через несколько лет. Дети понимают, что их ро­дители часто говорят им не то, что думают сами, а то, что «правильно». Логичный вывод: для более успешного выжи­вания необходимо получить реальную информацию. Спра­шивать напрямую бесполезно — взрослые обычно не отве­чают, отшучиваются или говорят: «Как не стыдно!» или «Вырастешь — поймешь». Остается подслушивать и самому искать маршрут к заветным целям. Даже маленькие дети семи-десяти лет уже понимают, что доверять опасно. За­то безопасно придумать «правильный» маршрут самостоя­тельно!

Помимо того, что из детства приходит эта размытая мечта о хорошей жизни, оттуда же приходит и смутный об­раз того, как к этой мечте пройти. И вот перед внутренним взором растущей личности появляется некая карта дороги в будущее. На карте отмечен маршрут к простым челове­ческим целям: как стать богатым, независимым, известным и любимым.

Любому из нас может просто не хватить времени и про­фессионализма, чтобы убедить подростка в том, что мы знаем, «как ему лучше строить свою жизнь». Закрытый ка­нал доверия просто не позволит ему перепрыгнуть через препятствия, опираясь на наш опыт.

Валентин, закончив девятый класс, сказал другу:

Я не верю тому, что нам говорят взрослые. Работай, будь хорошим. Достали! Единственное, что я хочу в жизни, — это любовь. Когда у меня бу­дет девушка, о которой я буду заботиться, я брошу пить и курить.

В общем-то, весь разговор тогда возник из моего вопроса:

Что же ты не хочешь учиться?

Я так и не смог его убедить. Он мне не доверял, как и остальным взрослым Китежа. Потом он попал в техниче­ское училище и продолжал приезжать к нам. Ведь другого дома у него не было. За два года он стал неплохим строи­телем и много помогал нам в хозяйственных делах. О на­ших идеалах и ОБРАЗЕ МИРА мы с ним больше не спори­ли. И вот однажды он, слушая мои разговоры с младшеклассниками, вдруг сказал:

— Я ведь тебе раньше не верил, не понимал. А те­перь понимаю. Я раньше себя крутым считал, думал все сам в жизни улажу. Жаль — эти тоже не слуша­ют и не понимают.

В виртуальной картине мира, по которой наши дети пы­таются проложить реальные маршруты, возможны любые повороты судьбы: «Я стану рок-звездой», «Меня полюбит богатая и красивая девушка», «Я создам фирму и быстро разбогатею». Образы, почерпнутые из рассказов сверстников во дворе, обладают такой же материальностью, как и жизненный опыт родителей. Значит, наши юные ге­рои и героини выберут то, что приятно и понятно! А не то, что более достоверно. То есть все силы будут брошены на совершенно бесполезную попытку воплотить сказку, кото­рая когда-то в детстве смогла отогреть сердце, дать надеж­ду на быструю победу и достижение счастья. К реальному миру и способам выживания, как вы понимаете, эти усилия имеют очень отдаленное отношение.

Тут мы сталкиваемся с еще одной характерной осо­бенностью детского сознания. Для рядовой растущей личности нет понятия достоверности или фантастичности маршрута достижения блага! Сознание юношей и деву­шек мифологично. Сравните, мифы создавались в то вре­мя, когда человечество как раз выходило из детской ста­дии развития.

Читали вы русские былины о богатырях?

Я постараюсь в сокращенном виде передать суть того, как перипетии судьбы описывались во времена детства че­ловечества: «Выехал богатырь невесту искать. Увидел де­вушку в доспехах и врезал ей палицей по голове. Шлем раскололся. А она удержалась в седле. Он и говорит — женюсь…»

Или: «Потешил своими рассказами богатырь князя и бояр за столом, а потом говорит жене, вставай, я сейчас

стрелой выбью яблоко из твоей руки. А она — не стреляй, а то убьешь меня. Ты, вон, и хмельного уже выпил. А он, — ничего, попаду в яблоко. И попал, но не в яблоко, а жене в грудь. И, закручинившись, поехал куда глаза глядят».

Также и в сознании наших подростков путаются понятия добра и зла, были и небыли.

Я не утверждаю, что все приемные дети такие, и уж, тем более, что им нельзя помочь. Но проблему надо признать и обратить на нее особое внимание воспитателей, если мы хотим получать достойных полноценных граждан, а не пре­ступников или пожизненных иждивенцев.