Многогранность лидерства

Многогранность лидерства

Они приезжают на работу в лимузинах с затемнёнными стёклами; они поднимаются в персональных лифтах на верхние этажи корпоративных штаб-квартир; их зарплаты — за пределами воображения среднего человека. Неформальный обзор гласит, что в среднем они на несколько дюймов выше большинства из нас. Окутанные тайной и рассматриваемые с благоговением, они являются главными управляющими (CEO) Америки.

Севернее от стоящих в центре Манхеттена небоскрёбов — штаб-квартир корпораций, — в Карнеги-Холле взъерошенный дирижёр репетирует с оркестром. Несколькими кварталами южнее, в театральной зоне Бродвея, нетерпеливый режиссёр пытается заставить актёров понять его интерпретацию известной пьесы. Кажется, что у них мало общего с корпоративным бароном, но они выполняют схожие функции. На взгляд наивного наблюдателя, главный управляющий не производит продукт компании, так же как дирижёр сам не производит музыки, а режиссёр не играет на сцене. Однако они направляют действия тех, кто производит продукт, исполняет музыку, играет в пьесе на сцене. Без них не было бы ни продукта, ни концерта, ни спектакля.

Роль лидера, состоящая в том, чтобы направлять действия других людей вместо того, чтобы действовать самому, развилась в обществе сравнительно поздно. Ранняя история музыки не содержит упоминаний о дирижёре, как нет упоминаний о режиссёре в древнегреческом театре. Военные действия в древности были столкновением двух орд, где каждый воин бился за себя; генерал появился тысячелетиями позже. И только в весьма недавней истории боевых действий высший военачальник перестал воодушевлять войска своим личным мужеством на передовой, руководя битвой из тыла1.

Функция лидерства приобретает особый статус и становится самостоятельной только в том случае, если размер и сложность организации (или организма) превышает некий порог. Но если функция лидерства кристаллизуется в специальной роли, мудрость лидерства состоит в том, чтобы поддерживать деликатный, динамический баланс между автономией частей организма и контролем за ними. Мудрый лидер знает, где надо включиться и навязать свою волю, и где надо отступить на задний план и дать своим помощникам возможность проявить инициативу.

Роль лидера не всегда чётко определена, но она всегда решающая. Когда лидер ошибается, пусть даже на краткое время, наступает катастрофа. Оркестр сбивается в какофонию, корпоративное принятие решений приостанавливается, а великая армия начинает спотыкаться. Фактически, некоторые историки приписывают решающее поражение «Великой армии» Наполеона при Ватерлоо ослабленному лидерству императора вследствие обострения хронической болезни2.

Роль лидера является решающей, но трудноуловимой. Я вспоминаю, как маленьким мальчиком я спрашивал, зачем требуется оркестру этот смешной человек за пультом, размахивающий руками, — ведь он же не добавляет ничего слышимого к музыке, порождаемой передо мной. И я вспоминаю трёхлетнего сына моего друга, который описывал работу своего отца следующим образом: «сидит в кабинете и затачивает карандаши» (его отец был деканом большого факультета в одном из ведущих университетов).

Подобным образом, тексты ранней неврологии содержали детально разработанные описания ролей, которые играли другие части мозга, но едва ли упоминали лобные доли даже в сносках. Это вело к выводу, что лобные доли присутствовали там большей частью для декоративных целей. Неврологам потребовалось много лет, чтобы только начать признавать важность лобных долей для когнитивной деятельности. Но когда в итоге это произошло, возникла картина чрезвычайной сложности и изящества. Приступим к её рассмотрению.