ОПУЩЕНИЯ: ОТСУТСТВУЮЩИЕ ЧАСТИ МОДЕЛИ

ОПУЩЕНИЯ: ОТСУТСТВУЮЩИЕ ЧАСТИ МОДЕЛИ

В большинстве известных вариантов психотерапии (за исключением, возможно, некоторых ее физических разновидностей) между пациентом и психотерапевтом имеет место, как правило, серия вербальных взаимодействии. Одна из характеристик психотерапевтического сеанса заключается в том, что психотерапевт стремится определить, зачем конкретно пациент пришел к нему, к психотерапевту, хочет понять, что именно пациент хочет изменить. Другими словами, психотерапевт стремится понять, какая у пациента модель мира. Сообщая о своей модели мира, пациенты осуществляют это посредством Поверхностных Структур. В этих Поверхностных Структурах будут встречаться опущения, подобные тем, что описаны в предыдущей главе. Способ применения языка для сообщения своей модели испытывает на себе влияние универсальных процессов человеческого моделирования, таких, например, как опущения, сама поверхностная структура представляет собой репрезентацию полной языковой репрезентации, из которой она выведена, – Глубинной Структуры. В случае, когда имел место языковый процесс опущения, психотерапевт чувствует, что в конечном вербальном описании – Поверхностной Структуре – недостает некоторых элементов. Эти элементы могут отсутствовать и в осознаваемой пациентом модели мира. Если в модели опыта пациента отсутствуют некоторые части этого опыта, это значит, что модель обеднена. Обедненные модели, как говорилось, предполагают ограниченный выбор возможных способов поведения. По мере восстановления отсутствующих частей в пациенте начинается процесс изменения.

На первом этапе психотерапевт должен определить, является ли Поверхностная Структура пациента полной репрезентацией той полной языковой репрезентации, из которой она выделена, – Глубинной Структуры. На этом этапе психотерапевт, стремясь выявить отсутствующие части, может основываться либо на хорошо развитом в результате предыдущего опыта чувстве интуиции, либо на эксплицитной Метамодели. В Метамодели в игру вступают интуиции по отношению к родному языку, которыми располагает каждый, говорящий на нем. Пациент говорит:

Я боюсь. Психотерапевт сверяется с собственным чувством интуиции и определяет, является ли Поверхностная Структура пациента полной. Один из способов сделать это (более подробно это будет описано в следующих главах) заключается в том, чтобы спросить себя: нельзя ли придумать другое правильное предложение на английском языке, в котором для обозначении процесса «бояться» применялось бы то же слово, но имелось бы большее число именных аргументов, чем в Поверхностной Структуре пациента с тем же глаголом «бояться». Если вы сумели придумать такую Поверхностную Структуру, значит Поверхностная Структура пациента не полная,

Теперь психотерапевт стоит перед необходимостью выбрать один из трех возможных ходов.[3] Он сможет согласиться с обедненной моделью, применять ее, может спросить пациента об отсутствующей части или догадаться о том, что именно отсутствует. Первый выбор, предполагающий согласие с обедненной моделью, плох тем, что процесс психотерапии в этом случае становится медленным и утомительным, поскольку вся ответственность за восстановление отсутствующих частей полностью возлагается на пациента, в то время, как именно в этом процессе ему больше всего и нужна помощь со стороны психотерапевта. Мы не утверждаем, что изменение в этом случае невозможно, но на него уйдет гораздо больше времени, чем необходимо;

в случае второго выбора психотерапевт ставит вопрос таким образом, чтобы восстановить ту часть, которая была опущена в языковом процессе: Пациент: Я боюсь. Врач: Чего?

Здесь пациент либо сообщит психотерапевту материал, присутствующий в его модели и пропущенный в ходе языкового процесса, и тогда психотерапевт получит более полное представление о модели своего пациента, либо станет ясно, что часть, отсутствующая в словесном выражении пациента, отсутствует также и в его модели. Приступая к работе по восстановлению отсутствующих частей, пациенты начинают участвовать в процессе самопознания и изменения, постепенно вовлекаясь в этот процесс самопознания – расширения самих себя путем расширения собственной модели мира все более и более.

У психотерапевта имеется и третий выбор – основываясь на своем богатом опыте, он может интуитивно почувствовать, что именно отсутствует в высказывании пациента. Возможно, он предпочтет основываться на своей интерпретации или догадке об отсутствующей части. Мы не имеем ничего против такого выбора, тем не менее, опасность, что та или иная форма интерпретации и догадки окажется неточной, существует. На этот случай в нашей Метамодели для пациента предусмотрена определенная мера предосторожности. Проверяя интерпретацию или догадку, высказанную психотерапевтом, пациент порождает предложение, в которое включен этот материал, и проверяет с помощью интуиции, подходит ли ему предложение интерпретации, осмысленна ли она для него, является ли она точной репрезентацией его модели мира. Пусть, например, интуиция настойчиво подсказывает психотерапевту, что пациент боится своего отца. Его интуиция может основываться на уже имеющемся у него терапевтическом опыте или же на узнавании какой-либо конкретной позы или движения, замеченных у пациента, когда речь шла об отце, или чем-либо, с ним связанного. В этом случае обмен репликами может проходить следующим образом: П.: Я боюсь.

В.: Попробуйте, пожалуйста, повторить за мной и посмотрите, подходит ли это вам: «Мой отец вызывает во мне страх».

В данном случае психотерапевт просит пациента произнести Поверхностную структуру, заключающую в себе его догадки или интерпретацию, и посмотреть, вписывается ли она в полную языковую репрезентацию пациента, его Глубинную Структуру.[3] Если эта новая поверхностная структура, заключающая в себе интуицию психотерапевта относительно того, что именно представляет собой опущенная часть исходной поверхностной структуры, вписывается в модель пациента, последний обычно испытывает определенное ощущение конгруэнтности или узнавания. Если этого не происходит, в распоряжении психотерапевта имеются техники, предусмотренные метамоделью и предназначенные для восстановления отсутствующего материала, согласующегося с моделью пациента. Предосторожность, обеспечивающая сохранение целостности пациента, состоит в том, что давая пациенту возможность самому судить о точности догадки психотерапевта, произнося вслух с этой целью предложение, подсказанное психотерапевтом, и пытаясь почувствовать, согласуется ли оно с остальными частями его модели мира, психотерапевт в момент произнесения пациентом этого предложения, проявляет острую восприимчивость по отношению к интуициям своего пациента.

Общепризнанное мнение о необходимости для психотерапевта принимать во внимание целостность своих пациентов. Полстер и Полстер, (Polsler and Poster, 1973, стр. 68) комментирует: «Нет точной меры, которая позволяла бы определять те пределы, в которых вид индивида достаточен для того, чтобы вбирать в себя или выражать чувства, обладающие взрывным потенциалом; существует, однако, одна общая мера предосторожности – не следует ни принуждением, ни искушением вызывать у пациента такие способы поведения, которые не являются для него приемлемыми».

В общем, эффективность той или иной конкретной формы психотерапии связана с ее способностью восстанавливать подавленные или отсутствующие части модели пациента. Поэтому первый шаг к усвоению описываемого комплекса инструментов заключается в том, чтобы научиться идентифицировать отсутствующие модели – конкретно говоря, обнаруживать тот факт, что произошло языковое опущение. Части, отсутствующие в поверхностной структуре, – это материал, удаленный посредством трансформации Опущения. Для восстановления отсутствующего материала необходимо двинуться в сторону более полной репрезентации – Глубинной Структуры.